Любовь в тени платанов - Страница 11

— Гейл. — Она попыталась сделать еще одну попытку заставить вернуть ее на берег. — Луиза будет обеспокоена моим исчезновением.

— Все уже улажено. Я отправил радиограмму, начальник порта позвонит ей.

— Ловко… И долго ты собираешься играть в эту игру?

— Сколько понадобится. Тебе чаю или кофе?

— Утром я всегда пью чай. Не думала, что придется напоминать тебе об этом!

— С молоком или с сахаром? — невозмутимо спросил Гейл.

Энни, конечно, понимала, что он провоцировал ее, но сдержать раздражение не могла.

— Я по-прежнему пью чай с молоком и без сахара, — ответила Энни подчеркнуто вежливо.

Он выключил плитку и ловко разложил яичницу с беконом на две тарелки. Поставив их на столик, внимательно посмотрел на Энни и медленно процедил сквозь зубы:

— Если ты удираешь от человека, Энни, а затем не поддерживаешь с ним отношений в течение двух лет, то не стоит ожидать, что этот человек будет помнить, с чем ты по утрам пьешь чай.

Она поднялась и осторожно взглянула на Гейла. На некоторое время повисло напряженное молчание, наполненное невысказанными упреками и непрощенными обидами. Тем, что, казалось, теперь объединяло их.

— Прошлого не вернуть, — вымолвила она наконец, наблюдая, как Гейл, достав из ящика ножи и вилки, подсел к столу и начал с аппетитом уплетать приготовленный завтрак. — Теперь уже не имеет смысла все вспоминать.

— Может, и так. — Он равнодушно пожал плечами. — Садись и ешь.

Энни боролась с желанием достойно ответить ему, но голод победил. Она была не просто голодна, неохотно призналась Энни себе, медленно подходя к столу. Она чувствовала себя так, будто неделю не ела. Молча сев напротив, Энни приступила к первой за последние два года совместной с Гейлом трапезе.

По правде говоря, муж удивил ее: она не знала, что он умеет готовить, да еще довольно вкусно.

— Ладно, расскажи мне, чем ты занималась, — холодно предложил он, после того как они некоторое время ели в напряженном молчании. — Где же ты пряталась от меня?

— Пряталась от тебя? — переспросила Энни, почти доев завтрак.

Теперь уже она уставилась на него недоверчиво сузившимися глазами.

— Не пытайся уверить меня в том, что тебя действительно интересовало, куда я делась. Удивительно то, что ты вообще заметил мое исчезновение. У меня не было никакой нужды от тебя скрываться. Ведь за все время, пока мы были женаты, я видела тебя считанное число раз.

— По-моему, это… — Гейл умолк, с удовольствием доедая свою порцию, — это некоторое преувеличение, дорогая.

— Ничего подобного! Я все прекрасно помню. Наш бурный, страстный роман протекал между твоими поездками то в Нью-Йорк, то в Гонконг и еще в тысячу других мест… Я забеременела, мы поженились. Я потеряла ребенка. С тех пор прошло два года. И вот — здрасьте — появляется исчезнувший муж!

Вспышка эмоций промелькнула у него в глазах, но определить, о чем он думает сейчас, Энни не могла. Вот, что ее всегда больше всего раздражало в Гейле. Если бы в свое время она лучше поняла этого человека, за которого поспешила выйти замуж, сейчас он не казался бы ей таким загадочным.

— Я не исчезал, а ездил по делам, — спокойно возразил он. — Ты могла бы сопровождать меня.

— О да, конечно. Могла бы… Но для чего? Чтобы стать прикрытием для тебя и Лу Цян, не так ли?

Резко поднявшись, Гейл убрал тарелки в маленькую раковину и поставил на стол чашки с чаем.

— Вместо этого ты предпочитала оставаться дома и играть роль обиженной, брошенной жены? — продолжал Гейл, не обращая внимания на резкую реплику.

Побледнев, Энни уставилась на него.

— Это неправда…

— В самом деле? — Его синие глаза сузились. — Разве не ты захотела тогда остаться в Хемпстеде, чтобы оплакивать с Фредом Бакстером свою загубленную карьеру модели?

— Что ты говоришь?! — потеряв всяческое терпение, почти выкрикнула она. — Ты знаешь, что твое предположение не только несправедливое, но просто дикое, Гейл! — Энни трясло.

В следующее мгновение она вскочила на ноги и злобно уставилась на него, сжав кулаки. Боль и обида переполняли ее, смешиваясь с отчаянием.

— Я знаю, чего ты добиваешься, — негодуя, прошептала Энни. — Ты хочешь возложить на меня вину за наш разрыв. И сделать это, наверное, не очень сложно? Правда? Ты, конечно, справишься с этим. И в результате тебе не придется особенно раскошеливаться, так ведь? Скажи мне, Гейл! Я мало что понимаю в бракоразводных делах, но уверена, что ты, в отличие от меня, прекрасно в них разбираешься! Ты наверняка уже успел проконсультироваться с лучшими адвокатами и получил от них кучу полезных советов, поэтому теперь…

Отодвинув столик, Гейл схватил Энни за плечи, заставив ее замолчать. Затем резко и грубо встряхнул ее.

— Прекрати, Энни! Держи себя в руках. По-моему, ты впадаешь в истерику! — прошипел он сквозь зубы.

— В истерику? Мужчина всегда выбирает это выражение, когда женщина говорит ему то, чего он вовсе не желает слышать. Пусти меня!

Она резко отстранилась и, собрав силы, попыталась освободиться из его рук. Гейл громко выругался. Рывком притянув Энни к себе, он наклонил голову и впился ей в губы долгим дурманящим поцелуем.

От неожиданности она словно оцепенела в его сильных руках. Гейл продолжал терзать ее губы жаркими поцелуями, и Энни почувствовала сладостную дрожь во всем теле, дрожь невыносимую и унизительную. Как ему удалось спровоцировать ее на это? Причем так быстро? И с такой возмутительной легкостью?

Энни вздрогнула, когда его руки скользнули под ее футболку и коснулись грудей.